Похолодало на улице, но не в наших сердцах.
Мы не нюхали кокс в дорогих номерах премиальных отелей.
Не кружились на той золотой карусели,
От которой у прочих в глазах лихорадка и трепетный страх.
Мы любили подпольные клубы. На грязном танцполе
Целовали друг друга в душу, в глаза и в дёсны.
В туалете в разгар вечеринки нас было всегда как минимум двое -
Мы шутили: «а что если завтра мы не проснёмся?»
Мы меняемся, но живем в вечном тридцать втором мая,
в декабре в нашем теплом уютном доме у чайного алтаря, среди пальм.
И мне нравится, каждый день просыпаясь рядом,
говорить друг другу «привет», улыбаться искренне «нам»
Ты «тот самый Мюнгхаузен», сбежавший из Вавилона,
И мы встретились там, куда не ведут дороги, вымощенные бриллиантами и костями.
Да, мы встретились в тайной чаще большого города, в зыбких огнях неона
И когда мы ушли и оттуда, мы всё выбирали сами.
Выбирали пепел и пыль, и не тех песонажей, всегда неумеренно.
Но настойчиво шли в темноте, окликая друг друга.
«Ты не знаешь что делать? Главное делай уверенно,
а потом разберёмся. Да, потом разберёмся, подруга»
И мы встретились в вечное тридцать второе мая,
в декабре, шесть, нет, тысячу лет назад.
И я знаю тебя, ты знаешь меня, я знаю.
Даже если мы всё ещё двигаемся наугад.
